Следует признать, что вплоть до сего времени не выработано единого определения той отрасли права, нормы и принципы которой призваны регулировать весьма сложный комплекс общественных отношений, возникающих в период войн и вооруженных конфликтов. До сих пор для обозначения этой, одной из старейших отраслей международного права, сформировавшейся из так называемых законов и обычаев войны, используются, в частности, такие понятия, как "право войны", "международное гуманитарное право", "международное гуманитарное право, применяемое в период вооруженных конфликтов", "право вооруженных конфликтов". На это обстоятельство неоднократно обращалось внимание в отечественной литературе (1).
Так, в соответствии с определением Международного комитета Красного Креста (МККК) под международным гуманитарным правом понимаются такие международные нормы, установленные договорами или обычаями, которые специально предназначены для решения гуманитарных проблем, непосредственно обусловленных международными или немеждународными вооруженными конфликтами, которые по соображениям гуманитарного характера ограничивают право сторон в конфликте использовать методы и средства ведения войны по своему выбору или защищают лиц и собственность, которые пострадали или могут пострадать в результате конфликта (2).
В официальных документах ООН (докладах Генерального Секретаря, декларациях, резолюциях) употребляются, главным образом, такие понятия, как "право вооруженных конфликтов" и "международное гуманитарное право, применяемое в период вооруженных конфликтов". Кроме того Дипломатическая конференция (Женева, 1974-1977 гг.), выработавшая два Дополнительных протокола к Женевским конвенциям 1949 г., о защите жертв войны использовала понятие "международное гуманитарное право, применяемое в период вооруженных конфликтов".
Понятием "международное гуманитарное право", предложенным впервые известным швейцарским юристом Ж. Пикте, пользуются, как правило, специалисты, связанные с краснокрестным движением (3).
Однако в последнее время, на наш взгляд, наметилась тенденция единообразного понимания сущности и предназначения указанной отрасли права Так, швейцарский юрист Х-П. Гассер в своей работе "Международное гуманитарное право" пишет: "Международное гуманитарное право, которое называется также правом вооруженных конфликтов, а ранее было известно под названием право войны является особым разделом права, действующим в условиях вооруженных конфликтов, то есть в условиях войны" (4). Далее, касаясь основного предназначения этой отрасли права, он отмечает, что она стремится "смягчить последствия войны, во-первых, ограничивая выбор средств и методов ведения военных действий и, во-вторых, обязывая воюющие стороны щадить лиц, не принимающих или переставших принимать участие в военных действиях" (5).
В данной работе используется практически общепризнанное в отечественной литературе понятие "право вооруженных конфликтов", под которым подразумевается отрасль современного международного права, представляющая собой совокупность юридически обязательных норм и принципов договорного и обычно правового характера, регламентирующих специфические общественные отношения, возникающие вследствие вооруженных конфликтов международного и немеждународного характера и касающиеся использования сторонами в конфликте средств и методов ведения военных действий, защиты прав человека, а также ответственности государств и физических лиц за их нарушение
Несколько различаясь в редакционном отношении оба определения, на наш взгляд, единообразно формулируют цель и сущность рассматриваемой отрасли международного права.
Как бы ни называлась эта отрасль, основное назначение содержащегося в ней нормативного материала состоит прежде всего в защите жизни и достоинства человека в экстремальных условиях вооруженного конфликта. Применение норм этой отрасли права в известной мере служит разрешению противоречия между военной необходимостью и соображениями гуманности, ограничивая использование силы на войне, но не запрещая ее использоване, если оно является правомерным.
Другими словами, целью рассматриваемой отрасли международного права является не запрещение воооруженных конфликтов как таковых, а обеспечение такого положения, при котором последствия вооруженной борьбы не выходят за рамки, обусловленные военной необходимостью.
Действительно, история возникновения и развития права вооруженных конфликтов с середины прошлого века да наших днейпредставляет собой историю поддержания равновесия между "военными потребностями" и "требованиями гуманности" Однако это быстро эволюционирующие факторы, один из которых носит объективный характер и зависит от развития средств методов ведения боевых действий; другой - субъективный характер и зависит от развития морали и правосознания человека и международного сообщества. И хотя Санкт-Петербургская декларация 1868 г., ссылается на "технические пределы, в которых военные потребности должны подчиняться требованиям гуманности" в сфере практического правотворчества нормы нрава вооруженных конфликтов принимались государствами с учегом влияния этих норм на военное равновесие потенциальных участников вооруженного конфликта.
Необходимо проводить различие между правом вооруженных конфликтов и нормами международного права, регламентирующими применение силы в отношениях между государствами.
Право вооруженных конфликтов не решает задач, связанных с определением агрессора и его жертвы. Оно имеет дело с фактами, и прежде всего с фактом возникновения вооруженного столкновения, независимо от его причин. В связи с этим в Преамбуле Дополнительного протокола I говорится: "...подтверждая далее, что положения Женевских конвенций от 12 августа 1949 г., и настоящего Протокола должны при всех обстоятельствах полностью применяться ко всем лицам, которые находятся под защитой этих документов, без какого-либо неблагоприятного различия, основанного на характере или на причинах, выдвигаемых сторонами, находящимися в конфликте, или приписываемых им..."
Право вооруженных конфликтов следует также отличать от совокупности норм международного права, связанных с контролем над вооружениями Первое ограничивает применение сторонами, находящимися в конфликте, определенных типов вооружений и боеприпасов, а в некоторых случаях даже накладывает запрет на такое применение. Эти запрещения основаны на соображениях гуманности и являются поэтому абсолютными, то есть находящиеся в конфликте стороны должны выполнять их при любых обстоятельствах. При выработке соглашений, предусматривающих сокращение или даже уничтожение определенных видов оружия соображения гуманности отходят на второй план, на первый же выступают проблемы сохранения баланса сил, взаимности, механизмы контроля и т.д.
Труднее провести различие между правом вооруженных конфликтов и правом прав человека. Они столь тесно переплетены, что целесообразнее вначале определить объединяющие их черты, а уж затем указать на имеющиеся между ними различия.
Документы по правам человека (например. Всеобщая декларация прав человека 1948 г., Международные пакты о правах человека 1966 г,) и соответствующие нормы обычного права обеспечивают защиту широкого круга прав и свобод человека от посягательств государства. Эти гарантии действуют всегда и при всех обстоятельствах. Только в условиях чрезвычайного положения и при строго определенных обстоятельствах эти документы допускают отступления от некоторых своих положений.
Нормы права вооруженных конфликтов также ограждают наиболее уязвимые категории лиц от злоупотреблений властью со стороны государства. Однако, в отличие от соглашений по правам человека, содержащих общие, применимые при всех обстоятельствах нормы, соответствующие нормы и механизмы права вооруженных конфликтов применяются только во время войн, то есть при исключительных обстоятельствах. В связи с этим, очевидно, можно констатировать, что право вооруженных конфликтов является той частью права прав человека, которая применяется в период вооруженных конфликтов. Но в противоположность соглашениям по правам человека, право вооруженных конфликтов не допускает никаких отступлений от своих положений ни при каких обстоятельствах, так как эти положения специально предназначены для военного времени.
Другой особенностью права вооруженных конфликтов является то, что его положения регулируют взаимоотношения с противником: лица из состава вооруженных сил противника имеют право на защиту в качестве военнопленных, права населения территории, оккупированной неприятельской державой, защищены IV Женевской конвенцией и т. д.Соглашения по правам человека, напротив, в первую очередь затрагивают отношения между властями и гражданами одного и того же государства.
Проблема правовой регламентации отношений, возникающих в связи с вооруженными конфликтами, всегда была и остается одной из сложнейших в доктрине и нормотворческой практике как в сфере международного, так и внутригосударственного права.
Еще в конце прошлого века видный русский ученый В.Э. Грабарь отмечал, что острота этой проблемы обусловлена тем, что вопрос о взаимоотношении войны и международного права всегда имел первостепенное значение, поскольку "вокруг него сосредоточиваются все исследования о природе и существе международного права и вся история нашей науки представляет лишь ряд попыток найти для него правильное решение. Самые первые опыты в науке международного права носят название "de bello", "de jure bello" и касаются войны и ее права... На отношение войны и международного права всегда смотрели как на основную проблему всей нашей науки" (6).
Это, в свою очередь, определяет особенности доктринальной оценки норм права вооруженных конфликтов, процесса кодификации и прогрессивного развития этих норм, а также обеспечения их соблюдения.
Егоров С.А. Вооруженные конфликты и международное право. М., 1999.