Понятия "комбатант" и "покровительствуемые лица" являются ключевыми в текстах Женевских конвенций 1949 г. и Дополнительного протокола I к ним. Эти понятия не являются противоположными или взаимоисключающими. Комбатант может при определенных условиях стать покровительствуемым лицом, например, когда он будет захвачен в плен.

Несмотря на то, что правила ведения военных действий существуют не одно столетие, определение понятия "комбатант" былопринято лишь в 1977 г., поскольку удалось решить проблему определения принадлежности к личному составу "вооруженных сил". Решение этой принципиально важной проблемы было связано с определением круга лиц, имеющих право на статус комбатанта, а следовательно и право на статус военнопленного в случае захвата.

Как известно до II Женевской Конвенции, принятой Дипломатической конференцией в 1929 г., военнопленные не пользовались защитой Женевского права. Упоминание о них имелось лишь в Гаагском праве. Споры по этому вопросу начались с первыми попытками кодифицировать все правила войны на суше в ходе Брюссельской и Гаагской конференций соответственно 1874 и 1899 гг. Между некоторыми из важнейших военных держав, с одной стороны, и рядом малых и средних государств, с другой, существовали фундаментальные расхождения во взглядах.

Первые хотели, чтобы предоставление статуса комбатанта было ограничено личным составом регулярных вооруженных сил; последние желали распространить, ею на участников движения сопротивления, не обязательно приданых регулярной армии.

Компромисс выработанный в ходе двух вышеназванных конференций, был закреплен в Положении о законах и обычаях сухопутной войны, ставшим приложением к IV Гаагской Конвенции 1907 г., в соответствии с которым "воюющими сторонами" (впоследствии этот термин будет использоваться исключительно при упоминании государств; для обозначения лиц, принимающих участие в военных действиях, станут пользоваться словом "комбатанты") считались не только солдаты регулярной армии, но также и бойцы военизированных формирований и добровольческих отрядов, которые "отвечали четырем условиям.

1) находились под командованием лица, ответственного за своих подчиненных;
2) имели определенный и явственно видимый издали отличительный знак,
3) открыто носили оружие и
4) соблюдали законы и обычаи войны (Ст. 1).

Два последних условия подлежали выполнению "населением неоккупированных территорий, которое при приближении неприятеля стихийно по собственному почину берется за оружие", чтобы его также можно было рассматривать как воюющую сторону (ст. 2). В ходе Женевской конференции 1929 г. вопрос об обращении с военнопленными был отделен от Гаагского права и помещен в сферу действия Женевского права.

Трагический опыт второй мировой войны побудил Конференцию 1949 г. несколько ослабить жесткие условия, изложенные в Гаагском положении. Новые условия, подлежащие соблюдению лицами, претендующими на статус военнопленных, содержали три элемента первостепенной важности: оспаривавшееся ранее предоставление этого статуса участникам "организованных движений сопротивления... действующим на своей территории или вне ее, даже если эта территория оккупирована"; предоставление того же статуса лицам, "считающим себя в подчинении правительства или власти, не признанных держащей в плену Державой" (например, национального комитета, созданного за рубежом), а также презумпция права на статус военнопленного в случае сомнения (27).

Эти условия, бесспорно, представляли собой крупное изменение ранее действовавшего порядка. Однако некоторые участники Конференции 1974-1977 гг. особенно те, чьи страны пережили в недавнем прошлом иностранную оккупацию или войну за национальное освобождение, в ходе которых регулярным войскам противостояли движения, основанные исключительно или почти исключительно на силах сопротивления, считали, что эти условия все же носят слишком ограничительный характер.

Представители государств, чьи народы в недалеком прошлом участвовали в таких конфликтах, утверждали, что в существовавших условиях единственный шанс на успех движения сопротивления, компенсирующий до некоторой степени техническое превосходство противника, состоял в несоблюдении некоторых жестких правил (прежде всего второго и третьего), закрепленных в Гаагском положении 1907 г. и III Женевской Конвенции 1949 г. После долгих и трудных переговоров, в ходе которых возникала угроза провала всей Конференции, был в конце концов достигнут компромисс, разделивший соответствующие условия на две категории.

Первое и четвертое из традиционных условий стали подлежать применению "вооруженными силами", т.е. носить коллективный характер; второе и третье условие связывают лиц, входящих в состав этих сил. Вооруженные силы (стороны, находящейся в конфликте) отныне считаются состоящими из "всех вооруженных сил, групп и подразделений, находящихся под командованием лица, ответственного перед этой стороной за поведение своих подчиненных... Такие вооруженные силы подчиняются внутренней дисциплинарной системе, которая, среди прочего, обеспечивает соблюдение норм международного права, применяемых в период вооруженных конфликтов" (п. 1 ст. 43 Протокола I).

Второе и третье из традиционных условий подлежали соблюдению лицами, желающими, чтобы с ними обращались как с "комбатантами", а следовательно - как с "военнопленными" в случае захвата. Условия стали гораздо более гибкими. Вместо требования иметь определенный отличительный знак говорилось, что "комбатанты обязаны отличать себя от гражданского населения в то время, когда они участвуют в нападении или в военной операции, являющейся подготовкой к нападению".

Что касается обязанности открыто носить оружие, то было признано, что бывают такие ситуации, когда вследствие характера военных действий вооруженный комбатант не может отличить себя от гражданского населения; было признано, что он сохраняет свой статус комбатанта, при условии, что в таких ситуациях он открыто носит свое оружие: а) во время каждого военного столкновения, и б) в то время, когда он находится на виду у противника в ходе развертывания в боевые порядки, предшествующего началу нападения, в котором он должен принять участие (п. 3 ст. 44).

Наконец, согласно пп. 1, 2 ст. 45 Дополнительного протокола I, в случае сомнений статус военнопленного, а следовательно, и комбатанта, презюмируется.

Егоров С.А. Вооруженные конфликты и международное право. М., 1999.