В последние десятилетия наметилась устойчивая тенденция в соотношении международных и внутригосударственных конфликтов. Так, между 1900 и 1941 гг. из 24 вооруженных конфликтов 19 были международными и только 5 внутригосударственными. Из 97 вооруженных конфликтов, происшедших в период с 1945 по 1970 гг.только 15 были международными, 26 - внутригосударственными, а 56 носили смешанный характер или являлись антиколониальными войнами (32).
По данным Стокгольмского международного института исследований проблем мира (СИПРИ), в 1994 г. происходил 31 вооруженный конфликт в 27 точках земного шара; в 1993 г. - 33 конфликта в 28 точках. Как и в 1993 в 1994 г. (подобная ситуация сохраняется на начало 1990 г.) не велось ни одной "классической" войны между государствами. Другими словами, определяющим мотивом в каждом из указанных случаев был спор о территории или власти не между двумя государствами, а между сторонами внутри государств, хотя в нескольких конфликтах присутствовали межгосударственные компоненты.
По меньшей мере в пяти из отмеченных в середине 90-х гг. вооруженных конфликтов другие государства принимали участие в боях своими регулярными силами: Азербайджан (за Нагорный Карабах) - участие Армении; Босния и Герцеговина (против боснийских сербов) -участие Югославии (Сербии и Черногории); Босния и Герцеговина против боснийских хорватов - участие Хорватии; Таджикистан -участие России и Узбекистана; Либерия - участие сил по поддержанию мира/принуждению к миру - ЭКОМОГ (Мониторинговой группы ЭКОВАС - Экономической Организации Западноафриканских Государств), объединяющих силы из нескольких африканских государств (33).
Что касается права вооруженных конфликтов, то оно оказалось неадекватным отмеченной выше ситуации.
Если право международных вооруженных конфликтов довольно детально кодифицировано и располагает правовым механизмом международного контроля, то право вооруженных конфликтов немеждународного характера состоит из небольшого числа норм позитивного права, сформулированных к тому же в самом общем виде, и отличается отсутствием механизма международного контроля за их соблюдением.
Как уже отмечалось, более чем полуторавековой опыт кодификации и прогрессивного развития международного права, применяемого в период вооруженных конфликтов, свидетельствует о том, что государства, будучи основными участниками нормотворческого и правоприменительного процессов, неизменно проявляли особую сдержанность и осторожность при выработке норм, призванных регулировать сложный комплекс отношений, возникающих в ходе вооруженных, конфликтов немеждународного характера. Отмеченная выше сдержанность объясняется, с одной стороны, нежеланием государств международно-правовыми нормами ограничивать свободу действий центрального правительства в отношении оппозиции, ведущей против него вооруженную борьбу, а с другой - опасением легализации вмешательства во внутренние дела государства, на территории которого происходит конфликт, со стороны другого государства или группы государств, то есть вмешательства, ведущего к нежелательной для центрального правительства интернационализации внутреннего вооруженного конфликта.
Названными причинами в значительной мере объясняется относительно скромный удельный вес правовых норм, применяемых в период вооруженных конфликтов немеждународного характера, в общей массе нормативного материала, составляющего юридическую основу права вооруженных конфликтов. Так, из ныне действующих в этой отрасли международного права около 20 источников, содержащих в общей сложности более 600 статей, лишь одно соглашение, содержащее 28 статей, имеет непосредственное отношение к проблематике внутренних вооруженных конфликтов. Этим документом является принятый в 1977 г. Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г, касающийся защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера (Протокол О), развивающий и дополняющий ст. 3, общую для всех четырех Женевских конвенций 1949 г.
Егоров С.А. Вооруженные конфликты и международное право. М., 1999.