Уголовное право, гражданское право

Для того чтобы обеспечить соблюдение норм права вооруженных конфликтов, надлежит осуществить, в частности, следующие мероприятия.

Привести национальное законодательство в соответствие с требованиями норм права вооруженных конфликтов,предусматривающих ответственность за нарушение Женевских конвенций и Протокола I.

Проблема имплементации норм права вооруженных конфликтов имеет в любом государстве, включая Россию, как представляется, два основных аспекта. Первый связан с техникой трансформации международных обязательств, вытекающих из соответствующих источников права вооруженных конфликтов, в нормы национального права РФ. Второй - с осуществлением уголовного и дисциплинарного преследования и наказания лиц, виновных в совершении "серьезных" и иных нарушений, предусмотренных указанными выше источниками международного права Так, ст. 85 Протокола 1 к Женевским конвенциям 1949 г. определяет ряд действий, совершенных в нарушение названных международно-правовых актов, как "военные преступления".

Сложность решения указанной проблемы как в советский период, так, впрочем, и сегодня, в немалой степени обусловлена тем, что выполнение (бывшим СССР и современной Россией) международных обязательств, связанных с обеспечением прав человека в период вооруженных конфликтов, только еще становится приоритетным направлением государственной политики.

Достаточно в связи с этим вспомнить неподписание Советским Союзом Конвенции о военнопленных 1929 г , запоздалую ратификацию четырех Женевских конвенций о защите жертв войны 1949 г., (были ратифицированы лишь в мае 1954 г.), а также двух Дополнительных протоколов к ним 1977 г. (ратифицированы спустя 12 лет, в 1989 г.).

Что касается Женевских конвенций 1949 г., то, как известно, в войсках существовала Инструкция по применению в Вооруженных Силах Союза ССР Женевских конвенций от 12 августа 1949 г. об улучшении участи раненых, больных в действующих армиях и лиц, потерпевших кораблекрушение на море, введенная в действие в 1958 г. Приказом Министра Обороны СССР № 20. Исходя из названия и содержания инструкции, для Вооруженных Сил СССР как бы не существовало Женевских конвенций 1949 г. о защите гражданского населения  во время  войны  и об обращении  с военнопленными  исоотвегствснно международные обязательства, взятые Советским Союзом в соответствии с этими документам, фактически да и с формально-юридической точки зрения, не распространялись на Вооруженные Силы СССР

Заметный сдвиг в деле имплементации норм права вооруженных конфликтов наметился (во всяком случае на ведомственном уровне) в конце 80-х гг. после ратификации СССР в 1989 г. упоминавшихся ранее Дополнительных протоколов.

Так, в 1990 г. был издан приказ Министра Обороны СССР № 75, согласно которому подчиненным войскам, в частности, предписывалось:

• обеспечить в системе правовой подготовки личного состава изучение Женевских конвенций о защите жертв войны 1949 г. и Дополнительных протоколов к ним,
• учитывать требования международных документов при проведении занятий, учений, а также при разработке проектов законодательных актов, общевоинских Уставов, решений Правительства, приказов, директив и других нормативных актов,
• обязанности юридических советников в соответствии со ст. 82 Дополнительного протокола 1 1977 г. возложить на офицеров юридической службы Министерства обороны

Этим же приказом введено в действие руководство по применению норм права вооруженных конфликтов в Вооруженных Силах в мирное и военное время.

Прекращение СССР и распад его Вооруженных Сил не мог не отразиться негативным образом на процессе имплементации норм права вооруженных конфликтов. Вместе с тем, возникшие на территории бывшего СССР вооруженные конфликты обусловили переход комплекса проблем, связанных с правом вооруженных конфликтов из чисто теоретической в сугубо практическую плоскость в силу полного игнорирования норм этого права в ходе указанных конфликтов.

Однако в РФ интересующий нас процесс в целом продолжался.

Так, в 1993 г. Уголовный кодекс РСФСР был дополнен статьями, касающимися применения, разработки, производства, приобретения, хранения, сбыта, транспортировки биологического оружия. В том же году Указом Президента РФ были утверждены общевоинские Уставы, в которых нашли закрепление положения о неукоснительном соблюдении военнослужащими правил ведения боевых действий.

В ряде законодательных актов, принятых в России, додержатся положения, предусматривающие необходимость соблюдения прав человека в том числе и в период вооруженных конфликтов.

Федеральный Законом "Об обороне" 1996 г. предусматривает, что «законодательство РФ в области обороны основывается на Конституции РФ, международных договорах РФ и включает в себя федеральные конституционнные законы, настоящий Федеральный закон и законы РФ в области обороны» (ст. 3).

Аналогичные положения содержатся также в Федеральных законах РФ «О статусе военнослужащих» (ст. 4) и «О воинской обязанности и военной службе» (ст. 3), принятых в 1998 г.

Государства-участники Женевских конвенций 1949 г. и Дополнительных протоколов к ним обязаны ввести в действие законодательство, необходимое для обеспечения эффективных уголовных наказаний для лиц, совершивших или приказавших совершить те или иные серьезные нарушения названных актов.

В связи с этим возникает немало вопросов относительно содержания Раздела XII "Преступления против мира и безопасности человечества" Уголовного кодекса РФ, введенного в действие с 1 января 1997 г.

Так, неоднозначное впечатление производит ст. 353 УК, предусматривающая уголовное наказание за планирование, подготовку, развязывание и ведение агрессивной войны. Не вполне ясно, кто будет определять, носила война агрессивный характер или имели место вооруженные действия в порядке индивидуальной или коллективной самообороны. До сих пор это являлось прерогативой СБ ООН. Не ясна ситуация и с субъектами ответственности за ведение агрессивной войны. Кто это, глава государства, ответственное должностное лицоправительства или весь без исключения личный состав Вооруженных Сил РФ?

Далее, ядерное оружие, как разновидность оружия массового поражения в отличие от химического и биологического не запрещено международными договорами РФ, стало быть, согласно ст. 355, его производство, приобретение и главное сбыт (читай распространение) не являются уголовно наказуемыми деяниями. В таком случае, как это согласуется с обязательствами РФ по Конвенции о нераспространении ядерного оружия 1968 г., участницей которого она является.

Довольно общий характер носит и содержание ст. 356 "Применение запрещенных средств и методов ведения войны", которая предусматривает, в частности, наказание лишь за "разграбление национального имущества на оккупированной территории". Не означает ли это, что имущество и собственность частных лиц можно грабить не опасаясь уголовной ответственности?

Не понятно, почему в новый УК РФ не вошли такие составы преступлений, как мародерство, незаконное ношение знаков Красного Креста и Красного Полумесяца и злоупотребление ими, которые содержались в УК РСФСР I960 г.

Как представляется основной методологический недостаток составителей указанного выше раздела УК РФ заключается в механическом переносе положении международных документов во внутреннее законодательство РФ. Речь, в частности, идет о Принципах международного права, признанных статутом Нюрнбергского трибунала и нашедших выражение в решении этого трибунала, а также о Проекте кодекса преступлений против мира и безопасности человечества, подготовленных в 50-х гг. Комиссией Международного Права ООН.

Очевидно было бы целесообразнее ввести в УК РФ, в частности, следующие составы военных преступлений, содержащиеся в основных источниках права вооруженных конфликтов:

• совершение  вооруженными  силами  нападения неизбирательного характера, затрагивающего гражданское население или гражданские объекты.
• совершение нападения на установки или сооружения, содержащие опасные силы,
• превращение гражданского населения или отдельных гражданских лиц в объект нападения,
• причинение вреда физическому или психическому состоянию здоровья и неприкосновенности лиц, находящихся во власти противной стороны,
• превращение демилитаризованных зон и необороняемых местностностей в объект нападения,
• совершение нападения на лицо, когда известно, что оно прекратило принимать участие в военных действиях,
• перемещение части гражданского населения оккупирующей державы на оккупируемую ею территорию или депортация или перемещение всего или части населения оккупированной территории в пределах этой территории или за ее пределы,
• неоправданная задержка репатриации военнопленных и гражданских лиц,
• применение практики апартеида и других негуманных  и унижающих действий,  оскорбляющих  достоинство  личности, основанных на расовой дискриминации,
• превращение  ясно  опознаваемых исторических памятников, произведений  искусства  или  мест отправления  культа,  которые являются культурным наследием народов и которым предоставляется особая защита, в объект нападения, в результате чего им наносятся большие  разрушения,  когда  противная  сторона  не  использует  эти памятники, произведения или места для поддержки военных усилий и когда они  не  находятся в  непосредственной  близости  от  военных объектов,
• лишение лиц,  пользующихся защитой Женевских конвенций 1949 г. и Протокола I, права на  беспристрастное и нормальное судопроизводство,
• использование методов или средств ведения войны, которые имеют целью причинить ущерб природной среде и тем самым нанестиущерб здоровью или выживания населения; причинение ущерба природной среде в порядке репрессалий,
• применение вероломных методов ведения военных действии, а именно, симулирование намерения вести переговоры под флагом перемирия или симулирование капитуляции; симулирование выхода из строя вследствие ранения или болезни; симулирование обладания статусом гражданского лица или некомбатанта; симулирование обладания статусом, предоставляющего защиту, путем использования флагов, знаков (включая воинские знаки различия), эмблем или форменной одежды ООН, нейтральных государств или других государств, не являющихся сторонами, находящимися в конфликте, а также противных сторон, во время нападений или для прикрытия военных действий, содействия им, защиты или затруднения их; преднамеренное злоупотребление в тех же целях защитной эмблемой культурных ценностей,
• отдание приказа не оставлять никого в живых, угроза этим противнику или ведение военных действий на этой основе. Подобный подход способствовал бы, на наш взгляд, процессу совершенствования отечественного уголовного законодательства, приближению его к общепризнанным международным стандартам, а также решению такой важной задачи, как декриминализация поведения подчиненного, отказывающегося выполнять преступный приказ.

Пока эта задача не получила у нас удовлетворительного решения.

Приведенные выше составы военных преступлений могут служить своего рода критериями, согласно которым военнослужащий сможет дать юридическую оценку полученному приказу и своим действиям.

В целом же, решая вопросы имплементации, необходимо иметь в виду положение п. 4 ст. 15 Конституции РФ, согласно которому "общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы", а также п. 3 ст. 5 Федерального Закона 0 международных договорах РФ от 15 июля 1995 г., устанавливающей, что "положения официально опубликованных договоров РФ, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в РФ непосредственно. Для осуществления иных положений международных договоров РФ принимаются соответствующие правовые акты".

Для того чтобы военнослужащий соблюдал нормы права вооруженных конфликтов, необходимо, прежде всего, чтобы он их знал. В связи с этим Женевские конвенции 1949 г. и Протокол 1 возлагают обязательства на государства как ,в мирное, так и в военное время распространять возможно шире тексты этих конвенций в своих странах, в частности, включая их изучение в учебные программы военного, а если возможно, и гражданского образования, с тем чтобы с их принципами были ознакомлены вооруженные силы и население в целом.

Наряду с МККК, ГА ООН в своих резолюциях неоднократно обращала внимание на необходимость решения этой задачи. Генеральный секретарь ООН в своих докладах призывал все государства «особый упор сделать на распространение гуманитарных норм для военного персонала на всех уровнях и на проведение инструктажа таких лиц в отношении принципов права вооруженных конфликтов» (50).

Вышесказанное имеет непосредственное отношение и к российской действительности.

Егоров С.А. Вооруженные конфликты и международное право. М., 1999.