Я был благословлен на долгую жизнь. Мое здоровье стало результатом особого образа жизни — я сочетал физические упражнения со специальной диетой, проповедовал милосердие и всегда сохранял жизнерадостное отношение к происходящему. В моем возрасте лучшей физической нагрузкой является ходьба. Год назад моя семья купила мне инвалидную коляску. Я счел это разумным решением, но по-прежнему настаивал на том, чтобы как можно больше ходить пешком. Хотя бы вокруг дома. Или до машины. Мне просто необходимо ходить, ведь ходьба стимулирует кровообращение.
Благодаря ходьбе мои ноги остаются крепкими. Возможно, ходьба — лучший вид умеренной физической нагрузки из всех существующих. Конечно, не обходится и без падений, но я просто не могу позволить себе бросить ходить. Иногда я пользуюсь тростью для баланса. Но в целом стараюсь обходиться без нее. Нельзя переставать ходить!
Сейчас мне 97 лет. Удивлен ли я тем, что все еще хожу по этой земле, в то время как большинства из тех, кого я когда-то знал, уже нет рядом с нами? Безусловно. Но я не вижу в этом своей вины. И не чувствую себя одиноким. Я просто принимаю вещи такими, какие они есть. Вместо того чтобы зацикливаться на вопросе «За что?», я спрашиваю себя: «А что будет дальше?» Ведь это все, что нужно знать.
Всякий раз, оказываясь в больнице, я интересуюсь у врачей, сколько времени мне придется здесь провести, и стараюсь поправиться быстрее срока. До сих пор мой подход срабатывал. Почему? Я сам помогаю себе выздороветь — как всегда, просто принимая ситуацию. Я даю врачам возможность выполнять их работу, но в то же время не забываю о чудотворной силе жизнерадостного отношения к происходящему. И если доктора выписывают меня раньше, то всегда хвалят за боевой настрой.
Если вы не можете изменить свое отношение к ситуации, то вы либо будете поправляться очень медленно, либо умрете молодым.
Приятным плюсом моего оптимистического настроя является то, что медсестры обычно борются за право ухаживать за мной. Они ведь привыкли к пациентам, которые стонут и вечно жалуются. Конечно, из-за этого они не относятся к таким больным с меньшим вниманием и заботой, ведь иногда нытье и жалобы — все, что вы в данный момент можете. Я просто стараюсь сделать так, чтобы всем сторонам, включая и меня самого, было максимально комфортно.
Медсестры заходят к нам поболтать и часто засиживаются, потеряв счет времени. Я помню одну высокую красивую медсестру, которая, войдя в палату, сказала: «Луи, вы такой живчик! Я ведь тоже училась в Университете Южной Калифорнии». Затем мы поговорили об американском футболе. О ней. Немного обо мне. Наконец она вспомнила о том, зачем приходила. «Мне нужно сделать вам укол, — объявила она. — В ягодицу. Переворачивайтесь». Закончив, она сказала: «Прошу прощения, Луи. А сейчас я вынуждена вас покинуть».
— Вы вынуждены покинуть меня сейчас? — переспросил я. — Знаете, вы первая женщина, которая говорит мне такое!
Она вернулась через какое-то время, приведя с собой еще шесть девушек, жаждавших со мной познакомиться. В день выписки меня на выходе ждали девять молодых сестричек, чтобы сфотографироваться.
Поверьте, ваше позитивное отношение к происходящему воздастся вам сторицей, и вы всегда должны помнить об этом.
Луи Замперини. Не отступать и не сдаваться: моя невероятная история.